Бывают дни, когда все становится с ног на голову, и летит как фанера над Парижем в Тартарары. Таким был сегодняшний день для восемнадцатилетней  Валерии Бёрнс.
Начался день препаршиво. Утром у девушки сломался каблук аккурат в тот момент, когда она входила в автобус. В школе (а она училась в последнем классе высшей школы) она узнала, что пролетает с геометрией, и престижный университет архитектуры летел к коту под хвост. Узнав эту новость, родители отказались давать деньги на выпускной: вечернее платье и поездку на афтер пати. А это было сродни катастрофе. Ей оставалось лишь сидеть на обочине, растирая потекшую тушь на щеках и  курить.
Её разум продумывал альтернативные решения. Но, накатившая на плечи усталость, не давала трезво думать.
Она не знала, сколько просидела в таком положении, как и то, что с обочины её согнала поливочная машина, вычищающая асфальт до блеска.
Вечер накрыл город розово-черным крылом фламинго, растворяя урбанистические пейзажи на фоне багрового горизонта. Шумные улицы редели, а неоновые вывески заманчиво мерцали, маня разноцветными огоньками и аппетитными названиями.
Но для одной маленькой девочки, чье лицо являло собой картину типичного сложного подросткового возраста, когда не хочется сопротивляться плыть против течения, преодолевать препятствия, упавших едва ли не мертвым грузом за спину, а пойти по кривой тропе, на которую однажды  ступил Курт Кобейн, чьи песни несколько часов назад гремели в её наушниках.
Неожиданный, приятный голос вернул её к реальности. Валерия подняла лицо, устремив в черных, словно два громадных синяка глаза на  высокого, и показавшегося невероятно симпатичного незнакомца. От него исходили флюиды, способные ободрить, влюбить, успокоить... Но, ей казалось её горе невозместимой утратой, упущенными жизненными возможностями.
Она открыла рот, желая произнести, но что?...
Незримый вопрос повис в воздухе.
- Добрый вечер. Пустяки. Кроме того, что наша жизнь в восемнадцать лет полное дерьмо.
«Если бы я могла продать свою душу, только бы вернуть все назад!»